Шотландия всегда славилась экстравагантностью своих выходцев. Имена двух великих шотландцев - несравненного Роберта Бернса и отца экономики Адама Смита - знает, пожалуй, всякий. Но не только их дала миру эта мятежная страна, полностью покорившаяся Англии лишь в XVIII веке (правда, мощное национальное движение в нынешней Шотландии свидетельствует об обратном, так что не следует заявлять шотландцам о том, кто кому покорился - в лучшем случае, вас ожидает драка). Личность Джона Ло - еще одно яркое тому доказательство.

Жизнь Джона Ло начиналась несколько более перспективно, чем жизненный путь Петти. Отец его был золотых дел мастером, в 1683 г. (Ло тогда было 12 лет) купившем поместье и ставшим таким образом дворянином. Тогдашнее шотландское общество с радостью приняло юного Ло. Природа ничем не обидела его: внешние данные, изысканные манеры, острый ум пленяли Эдинбург, да и деньги водились в его карманах в немалых размерах. Короче говоря, молодой Джон Ло умел очаровать свет - и свет платил ему тем же, не отказывая ни в каких удовольствиях. В двадцать лет он был уже весьма хорошо знаком со всеми видами распутства - писал о нем один из его приятелей. Впрочем, не будем забывать, что лицемерие в те времена также не было редкостью.

Лондонский дуэлянт

Само собой, что относительно тихий Эдинбург вскоре смертельно наскучил Ло. Выход был один - перебраться в Лондон, где жизнь била ключом. Провинциальная слава молодого человека подтвердилась и в столице - уже очень скоро лондонское общество звало его не иначе, как Beau Law - красавчик Ло. Но недолго суждено было блистать в свете красавчику Ло, который на поверку оказался заядлым бретером. Такая жизнь до добра не довела - в 1694 году очередная дуэль окончилась смертью соперника. Суд не преминул квалифицировать дуэль как убийство - Джона Ло ждал топор (как дворянина его не могли повесить). Но слава красавчика Ло снова сыграла ему на руку - один из его влиятельных знакомых шепнул на ухо королю Вильгельму III и выговорил помилование для незадачливого дуэлянта. Но родственники убитого Ло дворянина тоже были, видимо, не лыком шиты и вскоре наш герой вторично попал за решетку. Исхода процесса он дожидаться не стал и, воспользовавшись очередным вмешательством друзей, бежал из тюрьмы. Для этого, правда, ему потребовалось спрыгнуть с почти что десятиметровой высоты: вывихнув при падении ногу, Ло навсегда остался хромым.

Голландский мечтатель

Прихрамывая, Ло направился в Голландию - одну из наиболее передовых стран того времени. Небольшая страна, Голландия венчала огромную колониальную империю. Огромные территории в Азии - прежде всего, Индонезия, - поставляли в метрополию колоссальные богатства (прежде всего, пряности, которые в те времена ценились подчас дороже золота), которые приносили огромный доход как купцам, так и государству. Голландии принадлежало безоговорочное первенство в экономике: развитая торговля, крупнейшие в Европе банки, самые оживленные биржи - все это представляло собой рай для обогащения.

Ло застал Голландию на излете ее могущества. XVII век стал для Нидерландов в подлинном смысле золотым: освободившись к началу века от испанского владычества, страна за несколько десятилетий достигла фантастических результатов. Могущество ее достигло таких размеров, что оно стало напрямую угрожать Англии. В последовавших во второй половине столетия трех англо-голландских войнах удача сопутствовала то англичанам, то голландцам, однако, в конечном счете, перевес оказался на стороне англичан: к концу века могущество Голландии медленно пошло на убыль, тогда как мощь владычицу морей лишь возрастала. Это, однако, вовсе не означало того, что Нидерланды сошли со сцены: несмотря на военные неудачи, страна и не думала уступать первенства в вопросах экономики. Недаром Петр учился именно у голландцев!

В Голландии Ло заинтересовал, конечно же, Амстердамский банк - крупнейший в Европе. Он с интересом изучал его работу - тем более, что интерес к финансам возник у него уже давно. Теперь в его голове начал созревать смелый замысел, которому вскоре было суждено перевернуть мир с ног на голову. Со времени пребывания в Голландии Ло был захвачен одним желанием - воплотить в жизнь свой великий план организации совершенной банковской системы. Этой мечте он и посвятил свою жизнь.

Итальянский мыслитель

Детали своего плана Ло доработал в Италии, куда он перебрался из Голландии. На юг он захватил с собой ценные наблюдения и Кэтрин Сеньер, ставшую его верной спутницей. Свои идеи Ло вскоре изложил в небольшой книжке под названием Деньги и торговля . Книжка, правда, была издана уже в Эдинбурге, куда Ло вернулся с тем, чтобы воплотить в жизнь свои идеи. Шотландия и Англия тогда еще не были одной страной, так что он мог без опаски жить в Эдинбурге.

В чем была соль идей Ло? Основная мысль его была такова: больше денег. Деньги - это залог успешной экономики. Само собой, Ло прекрасно понимал, что деньги сами по себе - пустые бумажки (а все его рассуждения посвящены именно бумажным деньгам), если за ними ничего не стоит - ни золота, ни товаров. Но обилие денег стимулирует экономическую жизнь страны. В самом деле, говорил Ло, только посмотрите: если в стране нет денег, то как же тогда платить работникам за работу, а если нет работы, то как может процветать экономика? Ло ввел в банковскую практику также чрезвычайно важный принцип частичного резерва, на котором банки строят свою деятельность и по сей день: количество обязательств может превышать количество реального богатства, которым располагает банк (скажем, золота). Более подробно о взглядах Ло можно прочесть в книге А.В. Аникина Юность науки , соответствующая глава из которой последует за нашим рассказом.

Французский министр

В Шотландии Ло приняли не очень хорошо. По правде сказать, затея его кончилась ничем. Более того, на горизонте снова стали сгущаться тучи: Шотландия готовилась объединиться с Англией, а это значило, что Ло снова могут привлечь к ответственности за старую дуэль. Ему ничего не оставалось, как снова уехать на континент. На сей раз он избрал Париж, где судьба уже готовила ему головокружительный взлет и стремительное падение.

В Париже Ло первым делом решил попрочнее обосноваться в материальном смысле. Для этого он начал играть на рынке ценных бумаг. По свидетельству современников, он был просто феноменальным игроком - расчетливым, сдержанным и, конечно же, удачливым. В скором времени он был уже обладателем суммы в 1 млн. 600 тыс. ливров - по тем временам, поистине сказочное богатство. Однако все это ради одной цели - создать новый банк. И тут Ло вспомнил молодость: снова высший свет, приятное времяпрепровождение, полезные знакомства; он очарователен, умен, богат - и Париж ложится к его ногам. И вот уже он водит дружбу с герцогом Филиппом Орлеанским, который вскоре станет регентом. При его поддержке он вскоре занял должность генерального контроллера финансов - по сути дела, министра.

Еще до своей деятельности на посту генерального контроллера Ло создал чрезвычайно мощную и эффективную систему, которая состояла из двух компонентов - банка и акционерного общества. Банк, названный Всеобщим банком, был создан в 1716 г. сперва как частный (под нажимом высшей аристократии), но позже, как того и требовала система Ло, был преобразован в государственный. Акционерная Компания Индий (известная также как Миссисипская компания или Луизианская компания , поскольку она вела освоение соответствующих земель на американском континенте) была учреждена годом позже, причем сразу стало ясно, что среди акционерных обществ, которые уде существовали в Англии и Голландии, это общество резко выделялось своими колоссальными размерами. Механизм действия этой системы был таков: акционерная компания сосредотачивала огромный капитал посредством искусственно раздутого спекуляциями самого Ло ажиотажа вокруг ее акций. В частности, Ло купил две сотни акций, номиналом в 500 ливров, при их рыночной цене в 250 ливров, причем взял на себя обязательство через полгода уплатить за эти акции номинальную стоимость, независимо от их рыночной цены. Эти меры в течение первого года позволили расширить сбыт акций до невероятных размеров (а также, следует заметить, принесли еще несколько сот тысяч ливров самому Ло).

Далее компания вложила полученные средства главным образом в освоение американских земель, причем обставила эти мероприятия с внешней точки зрения более чем выгодно: был основан Новый Орлеан (названный в честь покровителя Ло), в прессе была организована рекламная кампания - словом, всякий, кто читал повествование Дефо о злоключениях Полковника Жака, может себе представить, какие сказочные известия доходили до французов. Все это еще больше подогревало ажиотаж инвесторов, которые в буквальном смысле этого слова ломились в здания компании с целью приобрести как можно больше акций (секретарь Ло только на взятках от посетителей сколотил огромное состояние). При этом Всеобщий банк обеспечивал бесперебойную деятельность акционерной компании: с одной стороны, он давал кредиты для покупки акций, с другой - обеспечивал эмиссию новых выпусков акций посредством выпуска новых банкнот. Тем временем рыночный ажиотаж достигал своего апофеоза. К сентябрю 1719 г. акция компании при номинальной цене в 500 ливров продавалась за 5 тысяч. Особо следует заметить, что при этом компания выплачивала более чем скромные дивиденды (иначе и быть не могло!), однако спекулятивная атмосфера позволяла продавать акции с дневным спрэдом порядка 1-2 тысяч ливров. Весь Париж пустился в биржевые спекуляции. На улице Кенкампуа образовалась стихийная биржа, в которой знать не гнушалась торговаться с кучерами по поводу акций.

Итак, что мы видим в данной ситуации? Типичное раздувание финансового пузыря. Реальная цена акций растет незначительными темпами: освоение Америки приносит весьма умеренные прибыли, вместо колонистов в Новый Орлеан, по просьбе Ло, правительство отправляет воров и проституток, что лишь создает видимость заселения, огромный торговый флот , который якобы возит серебро, шелка, пряности и табак из Нового света, состоит из нескольких десятков ветхих судов. Однако здесь вступил в действие эффект Ноя: котировки акций растут огромными темпами вследствие ажиотажа, который был сперва раздут искусственно, а после лишь незначительно поддерживался Ло, развиваясь сам по себе. Это противоречие было очевидно даже в разгар спекуляций: оно выражалось в том, что акции крайне неохотно обменивали на драгоценные металлы - и это при том, что цена акции равнялась 140-150 килограммам серебра.

Один день ошеломляющего роста котировок сменялся другим. Для многих инвесторов было очевидно, что здесь что-то не так: ведь даже если бы американские дела компании шли как нельзя лучше, все равно никакие успехи не могли бы обеспечить расчетов Компании Индий с инвесторами при подобном объеме акций. Они были попросту необеспеченны - большинство своих средств компания вкладывала вовсе не в корабли и товары, а в огромный государственный долг (более 2 млрд. ливров), который она выкупила у владельцев. При этом власти не только не препятствовали Ло, но всячески поощряли его действия, видя в его предприятии хорошую возможность поправить сильно расшатанную после эпохи Людовика XIV и войны за Испанское наследство финансовую систему страны. Некоторые спекулянты вовремя остановились в опасной игре, однако большинство продолжало операции с акциями, поскольку никто не знал, до какого именно момента продлится подобная ситуация. Развязка наступила к осени 1720 г., когда банкноты, в чудовищных объемах эмитированные Всеобщим банком, обесценились; стало ясно, что акции ничем не обеспечены. Наступил финансовый крах.

Венецианский изгнанник

Париж бурлил: сотни клиентов Ло, в одночасье ставшие нищими, жаждали расправы. Оставив семью в Париже, Джон Ло тайно, воспользовавшись последней оказанной своему протеже услугой Филиппа Орлеанского, бежал из страны. Сперва он некоторое время жил в Лондоне, где его уже никто не думал судить. Правительство даже отправляло Ло с секретными миссиями в Германию, считая его достаточно авторитетным человеком, однако слава его была позади.

Его последним пристанищем стала Венеция. На заре своего пути Ло жил в Голландии, находившейся на пике своего могущества, к концу жизни он переселился на побережье Адриатики в республику, также некогда могущественную, но к тому времени вступившей в эпоху упадка. Чтобы заработать на жизнь, он прибег к своему старому ремеслу - игре на бирже. Следует сказать, что книжный штамп умер бедным и всеми забытым к Ло никак не применим. Умер он в марте 1729 г., но отнюдь не бедным. Что касается известности, ей он тоже не был обделен и в конце жизни. Многочисленные гости постоянно наносили ему визиты, желая выведать хотя бы один из секретов Ло или просто послушать историю его жизни из уст его самого. Следует заметить, что Ло рассказывал обо всем этом с охотой. Люди суеверные считали его колдуном, которому открылся своего рода философский камень, позволявший делать деньги из ничего. В некотором роде, они были правы. Этот философский камень - не что иное, как потенциал финансового механизма, который и впрямь позволяет хорошо изучившим его превращать воздух в деньги и с такой же легкостью превращать эти деньги обратно в ничто. В 1929 г., когда всю Америку сотряс крах Уолл-стрит, эта простая истина снова напомнила о себе. Тем не менее, вот уже триста лет все новые и новые смельчаки отваживаются вступать на этот путь, лелея мечту повторить успех Джона Ло и избежать его падения. Возможно ли это? Кто знает.