16 апреля 1889 года в Лондоне, в семье певцов варьете, появился на свет еще один ребенок. Мальчика назвали Чарльз Спенсер Чаплин-младший. Отец вскоре покинул свою семью - возможно, причина была в его алкоголизме. Чаплин писал: «Многих актеров погубило пьянство, и одним из них был мой отец. Тридцати семи лет он умер от злоупотребления алкоголем».

Мать мальчика, еще молодая и привлекательная актриса, вполне могла обеспечивать сыновей - маленького Чарли и его старшего брата Сида. Но вскоре случилось страшное - однажды прямо на выступлении она потеряла голос. В связи с этим несчастьем маленький Чарли впервые попал на сцену - чтобы спасти положение (директор варьете знал, что мальчик умеет петь и танцевать). «И вот при ярком свете огней рампы, за которой виднелись в табачном дыму лица зрителей, я начал петь популярную тогда песенку. Не успел я пропеть и половины песенки, как на сцену дождем посыпались монеты. Я прервал пение и объявил, что сначала соберу деньги, а уж потом буду петь. Моя реплика вызвала хохот...»

Так впервые этот маленький человечек рассмешил зал. И зал, как всегда, не понял, что смеется над его горем...

Голос у матери так и не появился, и семья оказалась в нищете. А спустя какое-то время у совсем еще молодой женщины начались проблемы с психикой. Жизнь мальчиков становилась все тяжелей - денег в семье не было, отец помогать отказался, а мать медленно сходила с ума.

Чарли в приюте

Спустя какое-то время маленькая несчастная семья, распродавшая остатки жалкого скарба, оказалась в Лэмбетском работном доме - мальчики в детском отделении, мать - в женском. Здесь Чарли и Сиду совсем не нравилось, но мама хотя бы была рядом, правда, видеться им доводилось нечасто.

Позже детей забрали в детский приют в Хэнуэлле, и они больше не могли видеться с матерью. Жестокое отношение воспитателей к подопечным держало в страхе всех детей. «Капитан Хиндрем, морской офицер в отставке, мужчина фунтов в двести весом, закладывал левую руку за спину, а в правую брал длинную трость, толщиной в палец, и примеривался, как ему будет ловчее нанести удар. Затем он медленно и грозно заносил трость, и она, со свистом рассекая воздух, опускалась на ягодицы мальчишки. Это было страшное зрелище, и каждый раз кто-нибудь из мальчиков, нарушая строй, падал в обморок.

Как минимум полагалось три удара, максимум - шесть. Если виновный получал больше трех ударов, он издавал душераздирающие крики. Но иногда он зловеще молчал или терял сознание. Избитого оттаскивали в сторону и укладывали на гимнастический матрас, где он корчился и извивался от боли. Минут через десять боль немного утихала, на ягодицах вздувались три красных рубца, толстых, как распухший палец прачки.

Розги были еще страшнее. После трех ударов розгами двое надзирателей, поддерживая наказанного, уводили его к врачу». Маленького Чаплина тоже постоянно наказывали за провинности, о чем он до конца жизни вспоминал с ужасом...

А совсем скоро малыш Чарли остался совершенно один в этом мрачном месте. Старший брат, которому тогда едва исполнилось одиннадцать лет, попал на флот, на учебное судно «Эксмут» - мальчиков-сирот постарше по желанию могли отправить в армию. Вскоре Сид понял, что армейская муштровка это не для него, и вернулся в приют.

Муки голода

А матери тем временем становилось все хуже и хуже, и вскоре ее поместили в психиатрическую клинику. Суд обязал отца взять детей на попечение. Мачеха сразу невзлюбила двух нахлебников, и жизнь их превратилась в ад. «Однажды Луизе нанесли визит члены Общества защиты детей от жестокого обращения , чем она была крайне возмущена. Они пришли, узнав из донесения полиции, что Сиднея и меня нашли в три часа ночи уснувшими подле костра ночного сторожа. В эту ночь Луиза выгнала нас обоих из дому, но полиция заставила ее открыть дверь и впустить нас...»

К счастью, мать выпустили из клиники, и маленькая семья вновь поселилась вместе. Оба мальчика начали работать. Сид получил место горниста на пассажирском пароходе, а маленький Чарли подрабатывал везде, где только мог - но ему еще не было и 10 лет... Денег не хватало, Чарли и его мать голодали. «Последние три дня она все время так и сидела у окна, странно притихшая и чем-то удрученная. Я знал, что она очень тревожится. Сидней ушел в плаванье, и мы не имели от него вестей больше двух месяцев. Купленную матерью в рассрочку швейную машинку, с помощью которой она пыталась прокормить нас, отобрали за неуплату очередного взноса (что, кстати сказать, было уже не впервой). А тут еще и мой жалкий вклад в хозяйство - те пять шиллингов в неделю, которые я зарабатывал уроками танцев, - перестал поступать, так как неожиданно для меня уроки прекратились».

От недоедания болезнь матери прогрессировала, и вскоре она опять оказалась в клинике. Позже Чаплин вспоминал об этом: «Зачем она это сделала? Мама, такая веселая и беспечная, как она могла сойти с ума? У меня было смутное чувство, будто она потеряла рассудок нарочно, чтобы не думать о нас. Мое сердце сжималось от отчаяния и мне чудилось, что я вижу ее перед собой! Она жалобно смотрит на меня, и ее ветром относит куда-то в пустоту...»

Роль оборванца

Маленький Чарли какое-то время жил совсем один, без денег, и прятался от квартирной хозяйки. Когда вернулся из плаванья старший брат, мальчики решили, что смогут прожить вдвоем и помочь матери. Но для этого им надо стать актерами - хороший актер может жить вполне обеспеченно. Мать в лучшие времена успела научить их азам актерского мастерства, а на любую другую профессию выучиться они уже не смогут - нет времени и денег.

Начались трудные поиски места в актерском мире. «Я продавал газеты, клеил игрушки, работал в типографии, в стеклодувной мастерской, в приемной врача и так далее, но чем бы я ни занимался, я, как и Сидней, помнил, что все это временно и в конце концов я стану актером. Перед тем как поступить на очередное место, я начищал башмаки и костюм, надевал чистый воротничок и отправлялся в театральное агентство на Бэдфорд-стрит, возле Стрэнда. Только когда костюм мой приобрел совершенно неприличный вид, я прекратил эти хождения».

Но усилия не прошли даром. Вскоре двенадцатилетний Чарли получил предложение сыграть маленькую роль - мальчика в пьесе «Джим, роман оборванца». Пьеса провалилась, но роль Чарли запомнилась всем - в газетах появились такие рецензии: «Единственное, что спасает пьесу, это роль Сэмми - малыша-газетчика, этакого продувного лондонского мальчишки, вызывавшая смех зрителей. Достаточно банальная и избитая, она была, однако, очень забавна в исполнении юного Чарльза Чаплина, способного и темпераментного молодого актера. Мне еще не приходилось слышать об этом мальчике, но я надеюсь в самом ближайшем будущем услышать о нем немало».

Вскоре последовала роль посыльного Билли в пьесе «Шерлок Холмс». И пьеса, и роль Чарли Чаплина пользовались ошеломляющим успехом. Мальчик начал завоевывать себе прочную славу в театральном мире. Впереди у повзрослевшего Чарли будут слава, деньги, любовь сногсшибательных красавиц... Но достаточно посмотреть любую комедию Чарли Чаплина, чтобы понять - внутри этого смешного человека остался маленький одинокий заброшенный ребенок, ищущий себе приюта в этом жестоком мире...