Один из богатейших людей в мире, основатель стальной империи Карнеги и современной американской филантропии, пожертвовавший 90 % своего состояния на благотворительные нужды.

Почти сто лет назад Эндрю Карнеги продал за 480 миллионов долларов свою стальную компанию (сам Карнеги получил от сделки ровно половину — 240 миллионов). Покупатель — банкир Дж. П. Морган, пожал Карнеги руку и сказал: «Поздравляю вас, мистер Карнеги. Теперь вы самый богатый человек в мире». (И действительно, сумма эквивалентом в 300 миллионов фунтов стерлингов делала Карнеги самым богатым на тот момент).

Вскоре, оказавшись с Морганом на одном океанском лайнере, Карнеги не удержался и обратился к нему во время завтрака: «Знаете, я все думаю о нашей сделке… Кажется, я совершил ошибку. Мне следовало бы попросить на сто миллионов больше». На что Морган спокойно заметил: «Вы бы их получили, если бы попросили». Отец — основатель современной американской филантропии, пожертвовавший девять десятых своего состояния на благотворительные нужды так расстроился, что даже не стал доедать тост с джемом…

Американцев можно смело считать нацией филантропов. 70 % американских семей делают пожертвования в размере около 2 % их доходов. Благотворительностью занимается половина граждан, зарабатывающих менее 10 тыс. долл. в год. Более 100 млн. жителей США ежегодно бесплатно сажают деревья, ухаживают за больными, ведут детские кружки и делают ещё много чего полезного. И, наверное, не сыскать в Америке человека, который за свою жизнь не получил хотя бы пару долларов от благотворительных организаций или не воспользовался какой-нибудь другой их помощью.

Частные благотворительные фонды сегодня представляют собой мощные структуры с обширным штатом сотрудников и консультантов и планом работы на много лет вперёд. Они владеют более чем 350 миллиардов долларов и ежегодно распределяют около 18 миллиардов долларов в виде грантов. Примерно половину из них выдают 300 наиболее крупных фондов.

Между тем огромные состояния, ставшие основой этой благотворительной сети, первоначально принадлежали частным лицам, которых американцы не слишком ласково называли баронами-грабителями — таким, как Морган или Рокфеллер. А пионером филантропии нового образца стал выходец из Шотландии, основатель стальной империи Эндрю Карнеги.

На старте

Эндрю Карнеги, ставший самым богатым человеком в мире, родился в августе 1835 года в Данфермлине — средневековой столице Шотландии, известном своими тканями и королевским замком. К середине XIX века замок обветшал, а ручное ткачество, не выдержав конкуренции с паровыми станками, пришло в упадок. Уилл Карнеги, отец Эндрю, остался без работы. Оказавшиеся не у дел ткачи занялись политикой и организовали движение чартистов, впоследствии вошедшее в учебники истории как первое организованное политическое движение пролетариата.

Однако никаких весомых результатов чартисты не добились. Парламент категорически отказался вводить всеобщее избирательное право. Кроме того, жить семье Карнеги, состоявшей из Уилла, его жены Маргарет и сыновей Тома и Эндрю, было не на что и в 1848 году решено было податься в Америку, куда ещё раньше перебралась тётка Эндрю. «Рабочему человеку живётся здесь гораздо лучше, чем в Старой Англии», — убеждала она родственников. Как с успехом доказал впоследствии её родной племянник, ещё лучше там жилось тем, кто этого рабочего человека эксплуатировал.

Уилл Карнеги принялся распродавать имущество. Выручив немного денег и заняв у знакомых недостающую сумму, он купил каюту до Нью-Йорка на небольшом корабле Wiscasset. Путешествие заняло 50 дней, а ещё через три недели семейство эмигрантов наконец высадилось в пункте своего назначения — Питтсбурге.

Питтсбург в то время был центром промышленной революции. Кругом строились предприятия, все пытались что-нибудь производить, в воздухе плавала копоть, от которой слезились глаза, а умываться можно было каждые полчаса. Но 12-летний Эндрю Карнеги почувствовал себя в своей стихии. Он не пошёл в 5-ый класс школы, а с 4 классами образования устроился на хлопковую фабрику катушечником. Так он начал свой трудовой путь. Его карьера, начавшаяся, можно сказать, с самого дна, неуклонно шла в гору с 12-летнего возраста.

Вначале Эндрю Карнеги получал полтора доллара в неделю. Потом, будучи посыльным в телеграфной конторе, — два с половиной. В возрасте 18 лет он поступил на работу в компанию «Pennsylvania railroad». А в возрасте 20 лет уже был квалифицированным оператором на телеграфе и личным помощником начальника Западного отделения Пенсильванской железной дороги Томаса Скотта. Благодаря нежной дружбе с вдовцом Скоттом юный Карнеги сделал маленький, но крайне важный шаг к будущему богатству — вложил по его инициативе свои 217 долларов в акции компании, производившей спальные вагоны. Через пару лет эти бумаги уже приносили 5 тысяч долларов в год, а Карнеги укрепился в мысли о том, что наёмным трудом настоящих денег не заработать. Его зарплата была в десятки раз меньше «нетрудовых доходов» даже после того, как он занял место ушедшего на повышение Скотта. Теперь Эндрю сам — начальник Западного отделения Пенсильванской железной дороги (в 25 лет).

Карнеги продолжал вкладываться (инвестировать) в самые разные предприятия и в возрасте 28 лет его доход уже составлял более 40 тысяч долларов в год. Тем не менее, он продолжал работать на железной дороге вплоть до Гражданской войны — считал это своим долгом. Впоследствии единственным праздником в году, когда рабочие на сталелитейных заводах Карнеги могли не работать, было 4 июля — День независимости США.

Стальной король

Первая сталелитейная компания появилась у Карнеги, когда ему было всего 26 лет. В 30 лет, уйдя с должности телеграфиста железной дороги, он открыл ещё несколько фирм, одна из которых должна была строить взамен деревянных мостов стальные. Разумеется, материал для стальных мостов Карнеги закупал сам у себя. Ещё два года спустя список фирм пополнился телеграфной компанией.

К 33 годам Эндрю Карнеги уже был первостатейным капиталистом. Он переехал в Нью-Йорк с твёрдым намерением уйти на покой, поступить в Оксфордский Университет, а на досуге издавать собственную газету. Судя по его записям, не всегда впрочем искренним, Карнеги чувствовал, что богатство развращает его и мечтал заняться самосовершенствованием.

«Собирание богатства — это один из худших видов идолопоклонства. Ни один идол не является таким разрушительным, как поклонение деньгам … Продолжать и дальше погружаться в заботы о деньгах, когда мои мысли направлены на то, как бы заработать как можно больше и как можно быстрее, — значит деградировать до состояния, когда выздоровление невозможно .. Я отойду от дел в 35 лет и каждый день после обеда буду заниматься чтением и самообразованием».

Однако именно в этот момент просветления его захватила новая идея, весьма далёкая от самосовершенствования, но зато ведущая к почти мгновенному обогащению. Сталь, которая ещё несколько лет назад казалась чудо-материалом по сравнению с деревом, уже не удовлетворяла своим качеством потребности промышленного бума. Так что пришлось ехать учиться в Великобританию, но не наукам в Оксфордский Университет, а учиться новой конверторной технологии производства стали.

Деловое чутье у Карнеги было просто редкостное. Незадолго до биржевого краха 1873 года он продал все свои акции и вложил вырученные деньги в стальное производство. Самый крупный сталелитейный завод Карнеги открыл в 1875 году, подхалимски назвав его в честь начальника Пенсильванской железной дороги — Сталелитейный завод «имени Эдгара Томсона». Тому это, естественно, польстило, так что за будущие заказы можно было не беспокоиться. А чтобы не платить за кокс, столь необходимый в стальном производстве, Карнеги купил контрольный пакет акций крупнейшего его производителя. Бывшего же владельца предприятия — Генри Фрика, он позвал к себе управляющим.

К 1881 году Эндрю Карнеги зарабатывал по миллиону долларов в год. К 1889 же году доход Эндрю Карнеги от операций в сталелитейной промышленности составлял 20 миллионов долларов в год, в то время как средний ежегодный доход американского рабочего был всего лишь 500 долларов. Он дотошно отслеживал все стадии производства и экономил на всём, следуя совету своей матушки: Энди, бери пенсы, а шиллинги как-нибудь сами о себе позаботятся.

В результате себестоимость продукции снизилась в десять раз, а компания Carnegie Steel Corporation, в которую Карнеги через десять лет — в 1899 году объединил весь свой стальной бизнес, по объёму выпуска обошла всю британскую сталелитейную промышленность.

Маменькин сынок

Эндрю Карнеги носил яркие твидовые костюмы в очень крупную клетку (ценой в 30 долларов) и специально заказывал себе стулья с высокими ножками, чтобы скрыть свой малый рост — 158 см. Правда, это не избавило его от прозвищ «Маленький босс» и «крошка Карнеги». Эндрю потратил кучу денег на покупку, восстановление и обустройство по образцу Версальского Дворца (под Парижем) шотландского средневекового замка Скибо на побережье. Он проводил там по нескольку месяцев в году, осваивая аристократические забавы вроде гольфа и наслаждаясь роскошью и вниманием важных особ: короля Эдуарда VII, Чемберлена, Киплинга … Весьма характерная для Карнеги деталь: на званых вечерах он любил кого-нибудь из таких персон (к примеру архиепископа Кентерберийского) посадить за стол рядом с местным работягой, скажем, с плотником. Эндрю Карнеги мог такое себе позволить.

В судьбе Карнеги есть два тёмных пятка — классовая борьба и личная жизнь. Последняя вращалась вокруг матери Карнеги — Маргарет, на редкость властной и ревнивой особы. В Нью-Йорке она жила с Эндрю в одном номере отеля «Виндзор» и старалась не отпускать сына от себя надолго. На деловые встречи Карнеги частенько являлся в сопровождении матушки. Эндрю её обожал, боялся и называл не иначе как «моя королева» и «моя святая». Как-то, уже будучи богачом, Карнеги привёз Маргарет на родину — в Данфермлин и устроил триумфальную акцию — катал её по улицам в карете.

Маргарет придерживалась весьма радикальных взглядов не только в политике (она была убеждённой чартисткой). «Нет такой женщины, которая была бы достойна стать женой моего Энди», — говорила она. Неудивительно, что Эндрю осмелился жениться только после её смерти, хотя его роман с будущей женой, 30-летней Луизой Уитфилд, начался за семь лет до этого. Карнеги в то время был на 15 лет её старше — ему уже исполнилось 45 лет. После кончины матери он долго опасался, что сообщение о помолвке нарушит траур и покажется дурным тоном. Свадьба состоялась только через полгода и была в доме невесты. Все прошло очень тихо и пригласили только тех, без кого совсем уж нельзя было обойтись. Многие восхищались сыновней преданностью Карнеги, но были и те, кто считал, что он просто ужасный трус. А Луиза уже после смерти Маргарет всё-таки не удержалась и назвала её «самой неприятной женщиной из всех, кого знала».

Карнеги не хотел заводить детей. Возможная причина — чтобы потом не заботиться о наследниках. Только благодаря докторам, которые в качестве средства от депрессии посоветовали Луизе родить, у них появилась дочь. Проблемы выбора имени для Эндрю Карнеги не существовало — девочка стала Маргарет Карнеги — младшей.

«Пролетарское» происхождение и решительные публичные выступления в поддержку профсоюзов создали Карнеги репутацию социалиста. Однако, когда дело касалось тех, кто работал на его предприятиях, ни о каких правах не могло быть и речи. Рабочие трудились по 12 часов шесть дней в неделю, получали гроши и поэтому роптали. Во время депрессии 1892 года Карнеги резко сократил зарплаты и ужесточил условия труда. Когда стало ясно, что вот-вот разразится массовая забастовка, он просто улизнул в свой шотландский замок Скибо. Наивные рабочие надеялись, что стоит «маленькому боссу» узнать об их бедственном положении, как все сразу наладится. А тот тем временем слал своему управляющему Генри Фрику телеграммы, требуя сломить сопротивление при помощи вооружённых полицейских и штрейкбрехеров. Фрик послушался: заводской профсоюз разогнали, а в стычках рабочих с полицейскими погибли 12 человек. Когда всё было кончено, Карнеги как ни в чём не бывало вернулся из Европы и коварно заявил, что во всём виноват Фрик, а сам он ни причём. В итоге управляющий Фрик был уволен, несмотря на его неоднократные протесты и обращения в суд.

Человеческих привязанностей вне семьи Эндрю Карнеги, похоже не имел. История с Фриком — не единственный пример. В какой-то момент начальник Западного отделения Пенсильванской железной дороги Томас Скотт, который фактически вывел Карнеги в люди, оказавшись на мели, попросил его о помощи. И получил вежливый, но твёрдый отказ.

Санта-Клаус

В 1968 году Эндрю Карнеги писал: «Чем бы я ни занимался, я должен отдаваться этому без остатка, так что мне следует проявить осмотрительность и выбрать жизнь, которая будет воздействовать на меня наиболее правильным образом. Спустя 20 лет Карнеги вернулся к подобным размышлениям. В результате в журнале The North American Review появилась программная статья, известная как «Евангелие богатства». Карнеги решил увековечить своё имя, объяснив богатым, в чём состоит их высшее предназначение. Главных постулатов статьи было два: «Богатство означает ответственность» и «Кто умрёт богатым, умрёт позорно». В более развёрнутом виде Карнеги предлагал богачам жить скромно, без излишеств, обеспечить в разумных пределах своих близких, оставить немного наследникам мужского пола, а остальное ещё при жизни раздать «для улучшения участи бедных собратьев». Вы были бы благодарны человеку, который подарил бы вам целый миллион долларов? А вот племянник Карнеги, получивший его, поносил своего благодетеля — родного дядю направо и налево всю жизнь, кляня его за филантропию и за то, что Карнеги оставил ему «какой-то жалкий миллион».

С тем же рвением, с которым Карнеги собирал своё гигантское состояние, он принялся его раздавать (и получил третье прозвище «Санта-Клаус» — за внешность гнома и филантропические наклонности). При этом приоритет отдавался строительству публичных библиотек и органов в храмах, а также поддержка преподавателей, студентов, университетов и вообще всего, что связано с образованием (видимо, нереализованная мечта об Оксфордском Университете не давала покоя). Пунктами благотворительной программы стали также забота о родной Шотландии и борьба за мир. К достижениям Карнеги на последнем поприще можно отнести строительство здания Международного трибунала в Гааге и идею Лиги Наций.

О библиотеках стоит сказать особо. При жизни Карнеги на 43 миллиона выделенных им тогдашних долларов было возведено около трёх тысяч (!) библиотек в Америке и Европе. Самоучка Карнеги хотел дать возможность «систематически заниматься чтением и самообразованием» как можно большему количеству людей. Он понимал, что в новом веке образование станет ключом к успеху. Через сто лет в построенных на деньги Карнеги библиотеках Билл Гейтс поставил компьютеры, приняв эстафету благотворительности у первопроходца.

Пожалуй не было человека, теснее связанного с Карнеги и знавшего его лучше, чем президент его треста Чарльз Шваб. Он весьма точно описал то «неуловимое нечто» в личности Эндрю Карнеги, которое позволило ему подняться до таких высот.

«Я не знавал других людей со столь богатым воображением, живым умом и чутким инстинктом. Вы ощущали, как он апробирует ваши мысли и доходит до сути всего, что вы когда-то сделали или могли сделать. Похоже, он схватывал смысл ваших слов ещё до того, как вы их произнесли. Игра его ума была поразительной, а его привычка пристально вглядываться в предмет принесла ему обширные знания.

Но самым выдающимся даром из всех даров, которыми он был наделён, была его способность воодушевлять других людей. Он просто излучал доверие. Вы могли в чём-то усомниться и обсудить это с мистером Карнеги. Он мог тут же убедить вас в вашей правоте и заставить и вас поверить в это. Ему удавалось уменьшить ваши сомнения, указав на преимущества ваших аргументов. Эта способность увлечь других людей, вселить в них бодрость и надежду питалась его собственной энергией.

Результаты его руководства были замечательны. Никогда прежде в истории отрасли, как я представляю, не бывало ещё человека, который, без проникновения в рабочие детали своего бизнеса и не претендуя на технические знания в области производства стали и в машиностроении, был бы в состоянии поднять такую махину.

Способность мистера Карнеги вдохновлять людей строилась на чем-то более глубоком, нежели простая рассудительность».

В этом последнем предположении Чарльза Шваба выражено: причиной, лежащей в основе богатства, была сила ума — такая сила, которая могла бы проявиться и у вас, организуй вы способности для достижения конкретной главной цели в жизни.

Успех Карнеги объясняется тем, что он разбирался в собственном уме и умах других людей, а не в конкретном знании самого сталелитейного бизнеса. Эта мысль особо утешительна для людей, ещё не добившихся успеха, ибо она показывает, что успех целиком зависит от правильного использования определённых законов и принципов, доступных всем. Именно о них эта книга, а не об историях богатых людей. И именно в этот и состоит её особенность.

В библиотеке особняка Эндрю Карнеги стоял мраморный камин. Посередине мраморной облицовки над камином была вделана раскрытая книга. И на её страницах золотом была выгравирована надпись:

«Кто не может думать, тот глуп,

Кто не хочет — слеп,

Кто не дерзает — раб.»

Стоимость мраморной доски, вывезенной из итальянского города Помпеи составляла семьдесят пять тысяч долларов.