Питер Линч (Peter Lynch) – уникальная фигура в мире управляющих хедж-фондами. В то время, как большинство его коллег отличаются крайней скрытностью и всю жизнь проживают в страхе, что кто-то может выведать их секреты и размер состояния, Линч достаточно откровенно говорит о своем бизнесе и о том, как ему удалось достичь успеха. А написанные им в соавторстве с Джоном Ротшильдом (John Rothchild) три книги об инвестициях («One Up on Wall Street» (на русском выходила под названием «Метод Питера Линча»), «Beating the Street» («Переиграть Уолл-Стрит») и «Learn to Earn» («Учимся зарабатывать») и по сей дань считаются настоящей библией любого частного инвестора.

Уникальность этого знаменитого инвестора и популяризатора фондового рынка ещё и в том, что он сумел вовремя отойти от работы и заняться своей жизнью. Заработанного ему достаточно, а жизнь состоит не только из взлётов и падений на бирже, но и из многих приятных вещей.

Первые инвестиции

Питер Линч родился в январе 1944 года в Ньютоне, штат Массачусетс в самой обычной семье. Нельзя сказать, что детство его было легким: как и всем детям послевоенного времени ему приходилось работать. Однако именно эта работа и определила то, чем Линч стал заниматься в будущем. В 11 лет Линча взяли на работу в местный гольф-клуб Brae Burn Country Club – весьма недешевое заведение. «Пятидесятые годы были сверхудачным периодом для фондового рынка, и акции постоянно росли», - вспоминает о тех временах. Линч. Он носил клюшки за игроками, среди которых было немало миллионеров и директоров компаний, и слушал, о чем они говорили. А говорили они именно о бирже и о том, акции каких компаний прикупить. «Если они упоминали названия каких-то компаний, я смотрел их потом в газетах, и видел, что стоимость акций росла», - вспоминает Линч. В то время у него еще не было средств, чтобы самому торговать на фондовом рынке, однако разговоры об акциях на гольф-поле серьезно запали ему в душу, а графики растущих цен разбудили воображение. Со временем мальчик, прислушивавшийся к разговорам взрослых, стал одним из лучших финансистов мира.

После школы Линч решил изучать экономику и финансы в Wharton School в Бостонском колледже. Однако учиться ему оказалось попросту не на что. Ни небольшой стипендии, ни $700 долларов, которые он зарабатывал работой в гольф-клубе, на оплату учебы катастрофически не хватало. И тогда Линч впервые решил сыграть на бирже. Будучи студентом, он провел исследование рынка грузовых авиаперевозок и наткнулся на компанию Flying Tiger. Линч был уверен, что за грузовыми авиаперевозками будущее, поэтому решил рискнуть и вложил в акции этой кампании все свои заработанные тяжелым трудом сбережения – тысячу долларов. И тут будущей звезде Уолл-Стрит невероятно повезло: началась война во Вьетнаме. Фондовые индексы рухнули, однако акции Flying Tiger, напротив, выросли в цене почти в 10 раз, потому что компания получила контракт на перевозку войсковых соединений и грузов. Когда акции выросли в цене в несколько раз, Линч начал их постепенно продавать, платя из вырученных денег за обучение. «Фактически Flying Tiger оплатила мне учебу в колледже», - смеется он.

Полезные знакомства

Через год после окончания колледжа, в 1966 году, Питер Линч был принят на работу в инвестиционную компанию Fidelity Investments. На 3 вакансии в компании претендовали 75 человек. Однако будущая звезда Уолл-Стрит был уверен в себе. Подавая резюме, он напомнил, что в течение восьми лет носил клюшки для гольфа за человеком, который в то время был президентом Fidelity. Тот, что удивительно, его вспомнил, и юный выпускник был немедленно принят в компанию – сначала, что называется, «по старой памяти».

В Fidelity Линч работал с акциями целлюлозно-бумажных предприятий, компаний химической и издательской отраслей, и очень неплохо себя зарекомендовал. Сам он, впрочем, склонен это объяснять больше ситуацией на рынке. Если в пятидесятые годы многие инвесторы только присматривались к рынку, но не вкладывались в него, то в шестидесятые положение дел на фондовых рынках было по-настоящему хорошим, и многие частные инвесторы начали нести деньги в фонды, увеличивая заработки инвестиционных компаний. В 1969 году, когда Линч вернулся из армии, после двух лет отсутствия, руководство Fidelity с радостью взяло его в штат на полную ставку – «навесив» на молодого трейдера помимо прежних обязанностей еще и торговлю акциями текстильной, горнодобывающей и химической промышленности, а также металлами. Зарплату ему подняли с $16 тыс. до $17 тыс. в год, и по собственным словам Линча, это были весьма «большие деньги».

Незаменимый

Постепенно расширяя круг своих обязанностей, Линч стал одним из незаменимых людей в фонде. В 1974 году, в 30 лет, он стал директором по исследованиям Fidelity, а еще через три года назначен управляющим принадлежащим Fidelity фонда «Магеллан» (Magellan). Это небольшой фонд «агрессивного роста» (компании покупались дешево в надежде на последующий рост стоимости их акций, а не на получение дивидендов), был основан в 1963 году и специализировался почти исключительно на инвестициях в американские компании. Линч объясняет это тем, что вскоре после того, как фонд был основан, в США сменилось налоговое законодательство, сделав инвестиции в зарубежные активы невыгодными и даже наказуемыми. В 1977 году под управлением Magellan находилось около $20 млн., однако его инвестиционный портфель состоял всего лишь из акций 45 компаний. К 1990 году стараниями Линча в портфеле насчитывалось уже 1200 компаний из самых разных секторов экономики.

Следует заметить, что у самого Линча никогда не было специфического инвестиционного подхода. Все время, пока он возглавлял Magellan, он предпочитал быть «хамелеоном», подстраиваясь под рынок и следуя его тенденциям. Но при он этом полагался на несколько основополагающих принципов. К примеру, он всегда был твердо уверен, что никто не в состоянии предсказать, в какую сторону пойдет рынок, вырастет он или упадет. И всё, что люди могут сделать в таких условиях – это изучать рынок и выискивать на нем компании, которые будут в меньшей степени зависеть от колебаний – как от колебаний на самом рынке, так и от смены их руководства. Для этого он самостоятельно проводил скрупулезные исследования. «Если вы ищете среди десяти компаний, вы найдете всего одну стоящую, если среди двадцати – две, среди ста – десять. Наибольшую выгоду получает тот, кто переворачивает наибольшее количество камней и смотрит под ними», - говорит он.

Медленно, но верно

Такие тщательные исследования рынка приводили к тому, что в портфеле Magellan в то время, пока его возглавлял Линч, не было «мусора», зато было много акций компаний, которые постоянно (пусть и медленно) росли в цене. К примеру, одной из первых покупок Линча в фонде стали акции сети ресторанов быстрого питания Taco Bell, специализирующейся на мексиканской кухне. Попробовав один раз буррито от Taco Bell, Линч выбрал эту сеть среди множества других, купил ее акции и выиграл. В 1982 и в 1990 году, когда все вокруг были уверены в скором банкротстве Chrysler – одного из ведущих автопроизводителей Америки, Линч советовал покупать акции концерна, уверяя, что эта компания будет продолжать развиваться дальше. И снова выиграл. А выбирая между производителями колготок и чулок Hanes и Kaiser-Roth, он скупил половину ассортимента местных универмагов – всего около 48 образцов, раздал их сотрудникам фонда и попросил предоставить через две недели отчет о том, чьи изделия лучше. «Если бы Hanes не была куплена Consolidated Foods, ее акции выросли бы даже не в 10, а в 30 раз», - уверен Линч.

Бурный рост

Даже в сложные 1982-84 годы Magellan показывал наиболее высокую прибыль за последние пять лет – несмотря на худшую со времен Великой Депрессии рецессию в экономике, 14%-ную инфляцию, 12%-ную безработицу и высокую базовую ставку. Впечатляющие для рынка результаты привлекли к фонду интерес прессы. А в результате пиара в фонд потекли и инвесторы. В апреле 1983 года объем средств под управлением Линча превысил $1 млрд. – то есть превзошел объемы 1977 года более чем в 50 раз. Ситуация, которая сложилась в то время в США, очень напоминает сегодняшний российский рынок. «Люди интересовались рынком, на него приходило много частных лиц», - вспоминает о тех временах Линч. Причем эти люди вовсе не были миллионерами. Это были множество инвестиций по 2-3-5 тыс. долларов.

Поток инвестиций в фонд был постоянным и неослабевающим, а это позволяло Magellan стабилизировать работу и действовать более свободно, не опасаясь, что один крупный инвестор внезапно «вынет» из фонда половину капитала – как это нередко происходило с фондами, работающими с небольшим количеством крупных инвесторов. В 1984 году Magellan стал крупнейшим хедж-фондом в стране, а через несколько лет вырос в объемах еще больше, сначала до $5 млрд., а потом и до $10 млрд.

Линч с гордостью рассказывает, что в то середине 80-х фонд стал настолько известным, что о нем начали задавать вопросы в популярной телеигре «Jeopardy» (выходит на российском телевидении под названием «Своя игра»). Первый их услышанных им вопросов звучал примерно так: «Этот хедж-фонд был назван по имени известного мореплавателя». Как говорит сам Линч, для него стало откровением то, что все три игрока одновременно нажали на кнопки, зная ответ – и это при том, что бизнес-пресса вроде Wall Street Journal, Forbes, Fortune или New York Times в то время еще достаточно редко следила за ситуацией на рынке управления деньгами. Именно тогда он понял, насколько изменилось у людей отношение к инвестициям и насколько пристально публика следит за работой возглавляемой им компании.

Линч управлял Magellan тринадцать лет – с 1977 по 1990 год, и за это время объем средств под управлением фонда вырос более чем на 2700% (!) Иными словами, инвестировав в фонд в мае 1977 года $1 тыс., в мае 1990 года можно было бы получить $28 тыс.

Кризис

Единственным неудачным для фонда годом стал кризисный 1987-й. Причем октябрьский кризис выпал ровно на тот момент, когда Линч впервые за восемь лет взял небольшой отпуск и уехал с женой в Ирландию. Отдохнуть ему не удалось: после двух дней «отпуска», в течение которых индексы падали с катастрофической скоростью, ему пришлось вернуться домой. «За два дня я потерял треть фонда», - вспоминает Линч.

Кризис 1987 года он объясняет простой коррекцией - тем, что за предыдущие четыре года индекс сначала вырос с 777 пунктов в 1982 году до 1700 в 1986-м, а потом за девять месяцев прибавил еще столько же, достигнув в августе 1987 года отметки в 2700 пунктов.

Неудивительно, что коррекция была такой же стремительной: индекс потерял тысячу пунктов за два месяца, по 500 пунктов в месяц, вернувшись к показателям 1986 года. «Это был уникальный период: рынок трясло, несмотря на то, что в самих компаниях все было хорошо», - вспоминает Линч. Чтобы успокоить инвесторов, он лично обзванивал крупнейшие компании, чьи акции были у него в портфеле, просматривал их отчеты и не мог ни к чему придраться. Причины кризиса 1987 года, по его словам, он не может понять до сих пор.

Плохие предчувствия

Совершенно иная ситуация на рынке сложилась в 1990 году, когда в возрасте всего лишь 46 лет Линч решил уйти из Magellan. C одной стороны, он счел, что заработал для себя и компании достаточно, с другой – признает, что начал попросту начал опасаться ситуации на рынке и не хотел потерять заработанную с большим трудом репутацию. Его уход многие коллеги восприняли с недоумением. Формально ничто не предвещало кризиса: индекс находился в районе 3000 пунктов, в экономике все было стабильно. Однако дальнейшее развитие событий показало, что Линч был прав. В августе 1990 года иракские войска начали вторжение в Кувейт, а в январе 1991 года американская армия при поддержке союзников начала операцию «Буря в пустыне». Вдобавок в США в это время разразился финансовый кризис, а вслед за ним – рецессия. «Многие военные эксперты предупреждали, что война будет затяжной и сложной. К тому же надо было надеяться на то, что ФРС в это время сумеет договориться с Citicorp, Chase, Chemical, Manufacturers Hanover, Bank of America, и что все они сумеют выжить – а это крайне важно для экономики США», - говорит Линч. В общем, глядя на все то, что происходило в то время на рынке, он не раз понимал, что поступил правильно.