Ну на кого еще из первых леди фоторепортеры буквально устраивали охоту и лезли из кожи вон, чтобы добыть ее фотографию в бикини, а еще лучше — без него? Однажды корреспондент «Пари-матч» попросил президента Кеннеди охарактеризовать свою жену одним словом. На секунду задумавшись, тот с улыбкой ответил: «Фея». Даже когда Жаклин стала бабушкой, подробности ее личной жизни интересовали публику не меньше, чем похождения таких суперзвезд шоу-бизнеса, как Лиз Тейлор, Сильвестр Сталлоне или Арнольд Шварценеггер.Перед ней преклонялись, ее боготворили и ненавидели...

В чем же загадка женщины, которая при жизни стала легендой, продолжая оставаться ею и сейчас.

Бывают такие дети, которые красивы, как ангелочки, но их родители и учителя седеют рано. Джеки росла девчонкой-сорванцом, которому мог бы позавидовать даже Вождь Краснокожих из знаменитого рассказа О. Генри. Гувернантки у нее менялись почти так же часто, как и пеленки. Несмотря на это мать и особенно отец в ней души не чаяли. Отец Джеки, Джон Вернон Бувье, был личностью неординарной. Приятели называли его Черным Джеком из-за смуглого цвета кожи. Еще его называли Шейхом, но уже не из-за загара, а вследствие особого пристрастия кженщинам, у которых он пользовался необыкновенным успехом.

Мать Джеки, утонченная и честолюбивая Джанет Бувье, долго терпела выходки мужа, но в конце концов в 1936 году решила оставить его, забрав с собой восьмилетнюю Джеки и ее младшую сестру Ли. Муж по-прежнему мог видеться с детьми, брал их к себе на выходные и безбожно баловал.

Джеки, сменив несколько частных школ, поступила в привилегированный колледж Вассар в штате Нью-Йорк. Закончив его, она записала: Не собираюсь быть домохозяйкой . Ее желание полностью осуществилось.

Она прекрасно знала европейскую литературу, языки, историю искусств. Еще более впечатляющих успехов добилась в светской жизни. В поклонниках из аристократических Йельского и Принстонского университетов у нее недостатка не было. Она часто проводила с ними веселые уикенды. Черный Джек, знавший мужскую природу не понаслышке, был всерьез обеспокоен. В одном из писем дочери он писал: «Женщина может иметь деньги, красоту и ум, но без репутации она — ничто». Желая предостеречь любимое чадо, он ссылался на собственный богатый опыт, утверждая, что чем более недоступна была девушка, за которой он ухаживал, тем дольше он сохранял к ней интерес. И наоборот.

Впрочем, единственным серьезным увлечением Джеки в этот период был ее роман с молодым брокером из Нью-Йорка Джоном Хастедом, с которым она даже обручилась. Однако роман длился недолго. В то время Джеки уже работала репортером в одной из вашингтонских газет. Как-то вечером, провожая Хастеда в аэропорт, она спокойно опустила в карман его пиджака подаренное ей обручальное кольцо.

В те дни Джеки уже начала встречаться с молодым сенатором Джоном Кеннеди. Ее всегда привлекали сильные, незаурядные личности, способные добиться в жизни успеха. Молодой, энергичный политик, наследник многомиллионного состояния не мог не заинтересовать Джеки, и она твердо решила завоевать его, а добиваться своих целей она умела. При этом ее нисколько не волновало несходство их личных предпочтений.

Джеки становится верной спутницей Джона. Ездит с ним на рыбалки, бейсбольные матчи, помогает выбирать одежду в магазинах. (До нее Кеннеди был равнодушен к моде.) Она становится все более частым гостем на семейной вилле Кеннеди в Палм-Бич, стараясь понравиться его родственникам. Задача оказалась не из легких. Но Джеки и здесь преуспела, постепенно «приручив» сестер Джона, которых она называла стаей «молодых горилл». Она сумела понравиться его своенравной матери, а главное — совершенно очаровала главу семейства старого Джозефа. Магнат любил рассказывать молодой собеседнице о своих амурах с голливудскими звездами. Жаклин не шокировали эти истории. Ей было известно и о многочисленных любовных похождениях Джона. Но это лишь подхлестывало ее стремление взнуздать норовистого вашингтонского жеребца. Но вскоре после свадьбы она с сожалением поняла, что это невозможно. Джон не мог жить без любовных интрижек на стороне. Актрисы, стюардессы, секретарши, модели, медсестры… Джон был не очень разборчив. Первое время Джеки относилась к этому весьма болезненно, но затем стала относиться к этому философски, находя утешение в многочисленных дорогих нарядах и украшениях. Джона все больше шокировали огромные счета, приходящие из магазинов, но своей женой он гордился, отдавая должное ее безукоризненному вкусу.

Однажды (Джеки уже была хозяйкой Белого дома) горничная, найдя в постели Джона черные шелковые трусики, по простоте душевной отдала их Джеки, полагая, что они принадлежат ей. Дождавшись мужа, первая леди спокойно передала ему трусики со словами: «Отдай их хозяйке. Это не мой размер».

Джона все больше шокировали огромные счета, приходящие из магазинов, но своей женой он гордился, отдавая должное ее безукоризненному вкусу. После того как она, нарушив все каноны, застелила столы в обеденном зале Белого дома цветными скатертями, такие появились в каждом американском доме. А вслед за ними и округлые стулья из золотистого бамбука, образцы которых Джеки привезла из Парижа. Сейчас смешно говорить об этом, но Жаклин действительно стирала в пыль многие стереотипы: даже редакторы модных журналов впадали в легкое оцепенение, переходящее в восторг. ТАК сочетать несочетаемое в то время не додумывался ни один модельер. Джеки изменила и сам подход к женской красоте. Она сделала респектабельными свою стрижку, цвет волос, тонкокостную хрупкость фигуры и почти полное отсутствие бюста. Зато именно на ней бело-синий джемпер в полоску смотрелся как изысканное произведение самого дорогого кутюрье!

Самую молодую из первых леди Америка приняла не сразу. Умная, очаровательная, прекрасно воспитанная Жаклин – всегда с безупречной прической, изысканными манерами, свободно владеющая несколькими европейскими языками и носящая одежду от парижских кутюрье – пришлась не по вкусу американским домохозяйкам.

Пристрастие к модным туалетам и прическам вызывало в обществе больше всего нареканий в адрес Жаклин. Однако мода была, пожалуй, одной из тех областей общественной жизни, в которой влияние Джеки было очень велико. Леди Кеннеди действительно умела хорошо одеваться. И судя по всему, очень любила это делать. Во время знаменитого официального визита четы Кеннеди во Францию в 1962 году Президент Шарль де Голль сказал о ней: «Миссис Кеннеди слишком большая драгоценность даже для президента США!». Париж был в восторге от Жаклин.

Джеки предпочитала «простые» вещи Живанши, Шанель и Пьера Кардена, а также американца русского происхождения Олега Кассини. Последний, кстати, являлся «официальным» кутюрье миссис Кеннеди. По самым скромным подсчетам биографов семьи Кеннеди, за время пребывания в Белом доме Жаклин заказала личному кутюрье около 300 платьев. В это время, по признанию самого Кассини, дизайнер совершил непростительную ошибку – создал великолепное леопардовое манто для Жаклин. Спустя некоторое время промысловая охота на леопардов достигла огромных масштабов – богатые американки страстно желали манто «как у Жаклин».

Ее последний и самый знаменитый наряд в эпоху Кеннеди - розовый костюм от Chanel, залитый кровью 35-го президента США, убитого в Далласе в 1963 году. Она не снимала костюм почти сутки, заявив: Пусть все видят, что они сделали!

Галантный де Голль дарил ей цветы. Очарованный Хрущев обещал прислать щенка от собачек, побывавших в космосе, и выполнил свое обещание. Даже бунтарь Че Гевара как-то сказал, что Джеки — единственный человек в США, с кем ему хотелось бы встретиться. «Но не за столом переговоров» — многозначительно добавил он.

Одним из лучших сценариев Жаклин был сценарий похорон собственного мужа. Маленький сын, отдающий честь гробу отца, безутешная, но достойная и как всегда безупречная вдова: Америка плакала не только горькими, но и умиленными слезами.

«Я — кровоточащая рана. Моя жизнь закончена. Я полностью истощена. Я плачу днями и ночами до полного изнеможения», — признавалась Жаклин одному из друзей. Она почти перестала выходить на улицу, потому что как только Жаклин это делала, ее сразу преследовали репортеры. А перед ее домом всегда стояла толпа зевак в надежде хоть краем глаза увидеть знаменитую вдову Кеннеди. Обычно люди становятся легендой после смерти, но Жаклин, выжив и находясь рядом с мужем в момент его гибели, стала легендой при жизни.

В надежде, что журналисты будут меньше ее беспокоить, если она покинет столицу, Жаклин переехала в Нью-Йорк. Она купила квартиру на Пятой авеню, устроила детей в школу, пыталась с помощью повседневных забот отвлечься от горя. Но оно ее преследовало. В первую годовщину гибели Джона Жаклин, выйдя на улицу, увидела портрет мужа в траурной рамке в каждом газетном киоске, во всех витринах. Со всех сторон на нее смотрел Джон. В слезах она прибежала домой. «Зачем вспоминать об этом убийстве? Не лучше было бы праздновать его день рождения?»

Смерть Кеннеди изменила жизнь Джеки, но не ослабила интереса к ее личности. Самым настойчивым проявил себя греческий судовладелец мультимиллионер Аристотель Онассис. Джеки проводила время на его роскошной яхте «Кристина», еще когда был жив Джон. Для честолюбивого магната брак с бывшей первой леди Америки стал поистине навязчивой идеей.

Не известно, приняла бы Джеки его предложение, если бы не смерть младшего брата Джона Роберта. Некоторые биографы убеждены в том, что вскоре после гибели президента «брат-2» стал ее любовником. Другие настроены не столь безапелляционно. Как бы то ни было, но смерть Роберта стала для Джеки последней каплей. С кланом Кеннеди ее уже почти ничто не связывало. Тем более что старый Джозеф все более неохотно оплачивал ее счета. В этих условиях брак с Онассисом представлялся наилучшим выходом из положения.

Известие о предстоящей свадьбе «живой легенды» Америки и богатого грека облетело все газеты мира. Американцы негодовали: «Она предала память мужа», «Джекки, как ты могла?», «Джон Кеннеди умер второй раз». Подобными заголовками пестрела вся американская пресса. Но Жаклин была рада дать Америке пощечину: «Они убили моего мужа и еще смеют меня осуждать?» Ее решение было непоколебимым. Спустя пять лет после смерти Джона Кеннеди на греческом острове Скорпио православный архимандрит обвенчал Жаклин Кеннеди и Аристотеля Онассиса. На церемонии присутствовали дети Жаклин, ее мать и отчим. Став женой одного из самых богатый людей в мире, Жаклин впервые в жизни могла не думать о деньгах. Она получала ведра бриллиантов, собольи шубы стоимостью в 60 000 долларов, бесценные картины и антиквариат, который так любила. Счета отсылались прямо в офис Онассиса, где их оплачивал сам магнат. «Бог — свидетель, Джекки очень много страдала, пусть покупает, что ей угодно», — говорил новый муж.

Однако со временем безудержное мотовство Жаклин стало смущать и его. Лишь за первый год их совместной жизни он истратил на Джеки больше 20 миллионов долларов. Ничего удивительного в этом нет. Джеки была способна, забежав в магазин на десять минут, потратить сто тысяч долларов. Если ей не хватало кредитных карточек, она отсылала счета мужу. Как-то на одной из вечеринок собака хозяев сжевала соболье манто сестры Джеки, княгини Ли Радзивилл. Князь был в ярости. «Что ты так переживаешь? — успокоила его Джеки. — Завтра мы купим Ли другое манто, а счет пошлем Ари».

Страсть постепенно угасала. Онассис все чаще думал о разводе. Супруги жили раздельно, порой на разных континентах. Онассис серьезно заболел, и к тому времени, когда его болезнь приняла неизлечимый характер, они были уже чужими людьми. Джеки приехала в Париж, где лежал в больнице ее муж, на следующий день после его смерти. Первое, что она сделала, это позвонила в Рим известному модельеру Валентино, распорядившись прислать ей коллекцию платьев для траурной церемонии. Джеки никогда не изменяла себе.

Госпожа редакторша

После смерти Онассиса Жаклин еще раз удивила мир. Кто бы мог подумать, что эта богатая и уже не очень молодая женщина решится столь резко изменить привычную жизнь? Джеки стала редактором крупного издательства «Даблдей» и вела переговоры с суперзвездами шоу-бизнеса о публикации их мемуаров.

Последним спутником жизни Жаклин стал Морис Темплеман, финансист, маклер по сбыту бриллиантов. Они познакомились в 1950-е годы. Темплеман родился в 1929 году в бельгийском городе Анвер и, что очень любопытно, внешне напоминал Онассиса! Он был женат, имел троих детей, когда переехал жить к Жаклин. Морис способствовал получению ей состояния в 120 миллионов долларов.

Скончалась она 19 мая 1994 года от рака лимфатических узлов, который, по некоторым данным, спровоцировала краска, которой Джеки красила волосы, и была похоронена на Арлингтонском кладбище.